Александр III (1881 – 1894).
Вступив на престол после гибели своего отца от бомбы террориста, Александр III взял курс на искоренение либерализма и укрепление самодержавия.
Политику реформ Александра II иногда называют «революцией сверху». Политику Александра III вполне можно назвать «контрреформами сверху».
Это подразумевает, что проводившиеся преобразования имели целью повернуть жизнь вспять, отказаться от многого, сделанного в прежнее царствование.
И министры, и сам Александр III весьма критически оценивали опыт преобразований Александра II.
Концепция перехода с пути реформ на путь контрреформ была разработана главным ее идеологом К.П. Победоносцевым.
«Манифест о незыблемости самодержавия».
Политическая программа Александра III изложена в составленном К.П. Победоносцевым и подписанном императором 29 апреля 1881 г. документе, известном в истории как «Манифест о незыблемости самодержавия». Основные его положения: поддержание порядка и укрепление самодержавной власти, введение режима строжайшей экономии, возвращение к исконным русским началам и обеспечение приоритета русских интересов во всех делах.
Манифест утверждал «силу и истинность» самодержавной власти и готовность охранять ее «от всяких на нее поползновений». Манифест, не оставлявший надежд на мирное, «сверху», преобразование изжившей себя системы, в обществе прозвали «ананасным» из-за неловкой фразы: «А на нас возложить священный долг самодержавного правления».
«Положение об охране».
В сентябре 1881 г. вступило в силу «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» («Положение об охране»).
На территориях, объявленных на исключительном положении, вводились чрезвычайные меры.
Местные власти могли действовать по законам военного времени: прибегать к административным высылкам без суда, военным судам, закрытым процессам. Губернаторам и градоначальникам предоставлялось право приостанавливать деятельность городских дум и земских собраний, запрещать органы печати, запрещать учебные заведения.
Изданное как временное (на 3 года) «Положение об охране» постоянно продлевалось, просуществовав до 1917 г. «Положение об охране» остановило движение страны к законности и правопорядку, начатое судебной реформой. Университетская контрреформа.
Женское высшее образование.
Особое внимание было уделено системе образования, т.к. властям казалось, что гимназии и университеты были рассадниками революционных идей в России.
В 1884 г. был опубликован новый университетский устав, вновь отменивший автономию высших учебных заведений. Все кандидатуры преподавателей должны были строго согласовываться с попечителями учебных округов и чиновниками Министерства народного просвещения. Ректор университета, деканы, профессора теперь не избирались, а назначались Министерством народного просвещения. Для поступления в университет от студентов требовалась представить справку о политической благонадежности. Плата за обучение существенно увеличилась, было введено обязательное ношение формы студентами.
«Вдохновил» правительство на издание нового устава М.Н. Катков. По его мнению, основной целью университетской реформы было введение государственного экзамена, который у студентов принимали бы не преподававшие у них профессора, а представители других учебных заведений. Это обеспечило бы контроль над учебным процессом. В итоге профессура перестала бы внушать студентам оппозиционные идеи, обращая их в свою веру.
Государственный экзамен был действительно введен. Председательствовал в экзаменационной комиссии приглашенный из другого университета профессор. Но все остальные ее члены – преподаватели того учебного заведения, в котором студент и проходил испытание.
Университет, где под контролем государства находилось бы не только качество преподавания, но и сама благонадежность профессуры и студентов, должен был способствовать формированию казенной интеллигенции. Ей, обслуживающей самодержавие, надлежало руководствоваться интересами власти. В 1886 г. развернулось наступление на высшее женское образование.
Специальным указом Министерство просвещения запретило прием на все высшие женские курсы, в результате чего в ближайшие годы оказались приостановлены на 15-20 лет курсы в Казани, Киеве, Москве, Петербурге. Такая деятельность правительства мотивировалась тем, что высшее женское образование дало негативный опыт, т.к. создало переизбыток «слишком» образованных женщин и сделало их проводницами разрушительных революционных идей.
Лишь одни курсы – Бестужевские в Петербурге – возобновили работу в 1889 г., но без автономии, с повышенной платой за обучение и под жестким контролем учебного округа.
Среднее и начальное образование.
Принципом политики в области образования становится ограничение доступа к нему для непривилегированных слоев, особенно для трудовых «низов».
В 1880 гг. существенно выросла плата за обучение (в 2 – 5 раз). Ярким подтверждением стремления монархии сохранить жесткие сословные рамки общества стал так называемый «Циркуляр о кухаркиных детях» 1887 года, изданный ревностным последователем ретрограда, министра внутренних дел Д.А. Толстого министром просвещения И.Д. Деляновым.
Это был фактический запрет принимать на учебу в гимназии «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей коих… вовсе не следует стремиться к среднему образованию». Необходимо подчеркнуть, что это был скорее совет, чем директива руководству учебных заведений, которые далеко не всегда ему следовали. К 1895 г. общее число гимназистов не только перестало расти, но и стало снижаться. Но одновременно начался рост численности учащихся реальных училищ.
Ограничивая доступ простонародья в среднюю и тем более высшую школу, правительство Александра III предприняло попытку расширения начального образования. Сил и средств земств было для этого недостаточно, и упор был сделан на развитие церковно-приходских школ. В этих школах, давно существовавших при приходах церквей (отсюда и название) сами священники не только знакомили крестьянских детей с основами христианского учения, но и учили читать, писать, считать.
Закон 1884 г. предусматривал учреждение при церквах начальных – двух и четырехгодичных - церковно-приходских школ, подчиняющихся Синоду. В 1891 г. Синоду были подчинены народные школы (учреждавшиеся за счет сельских общин, там, где не было земских или церковно-приходских школ).
Число церковно-приходских школ с нескольких тысяч в начале царствования Александра III к его концу выросло до 30 тысяч. Но на народное образование у правительства всегда не хватало средств. Общество в отличие от государства и церкви средства на народное образование находило, умножая число земских школ. Земская контрреформа.
Сильное неприятие у ближайших сотрудников Александра III вызывали земские учреждения, не подчинявшиеся губернатору и вместе с тем обладавшие властными полномочиями. Нередко они вступали в конфликт с местной администрацией и далеко не всегда справлялись с возложенными на них обязанностями.
По мысли Победоносцева, следовало «изменить нынешний характер земских учреждений, безответственных, отрешенных от центральной администрации и предоставленных всем случайностям выбора».
Важным шагом в этом явилось «Положение о земских начальниках» (1889 г.). Назначавшиеся губернаторами из среды местного дворянства, они сосредоточили всю полноту власти на местах.
К земским начальникам перешли и функции мирового суда, по «Положению» 1889 г. упраздненного. Им подчинялись сельское и волостное управления. Земские начальники могли приостанавливать и отменять решения сельских сходов. Крестьянство, по сути, попадало в личную зависимость от земских начальников: они могли без суда подвергать крестьян штрафам и арестам. «Положение о земских начальниках» решало ряд важных для верховной власти задач. Оно укрепляло ее позиции на местах, подчинив ей крестьянское самоуправление.
Одновременно закон 1889 г. обеспечивал условия для престижной службы дворян на местах.
В 1890 г. было введено «Положение о земских учреждениях», утверждавшее фактически сословный принцип выборов в земские органы. Вводилось отдельное представительство от дворянства, чего не было в Положении
1864 г. Крестьянство выбирало только кандидатов в гласные, которые утверждал в должности губернатор. Их численность в земских собраниях существенно сократилась.
Губернатор теперь мог в значительно большей мере контролировать деятельность земств: отменять их решения, утверждать в должности руководителей органов местного самоуправления. Это преобразование не принесло ожидавшихся результатов. Новое земство стало даже оппозиционнее по отношению к действующей власти. Поместное дворянство, теперь преобладавшее в земских собраниях, не могло быть надежным партнером для правительства. Оно было слишком обижено на петербургскую бюрократию, не очень-то считавшуюся с его интересами еще в ходе крестьянской реформы 1861 г.
К тому же жесткие правовые рамки, установленные для земства, провоцировали новые конфликты органов местного самоуправления с губернской администрацией. Городская контрреформа. В городах вводилось подобное земскому Городовое положение 1892 г. Оно также ослабляло принцип самоуправления, т.к. право участвовать в выборах осталось только за состоятельными горожанами: крупными домовладельцами и богатыми купцами. В итоге лишь около 1 % горожан могли участвовать в выборах органов городского самоуправления, что, правда, повысило их эффективность.
Губернаторы получили дополнительные возможности контролировать городское руководство: весь руководящий состав городских управ теперь утверждался администрацией. Городские власти могли контролировать не только «законность», но и «целесообразность» наиболее важных решений Думы, т.е. отменять те, акоторые им не нравились.
Судебная контрреформа.
Судебная реформа вызывала неприятие и Александра III, и многих его ближайших сотрудников. По их мнению, новый суд не соответствовал российским реалиям и дискредитировал правительство в глазах населения. Обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев доказывал императору, что несменяемость судей приводила к злоупотреблению ими своими полномочиями. Они небрежно относились к своим обязанностям, чувствуя свою полную безнаказанность.
По мысли Победоносцева, существование суда присяжных свидетельствовало о торжестве дилетантизма в суде. Темные обыватели не были способны выносить компетентные решения. Вдобавок ко всему гласность судопроизводства превращала его в своего рода представление, на которое собирались женщины и дети. В ходе такого спектакля сложно было установить истину. Победоносцев считал, что этот суд нуждался в коренной перестройке.
По словам князя В.П. Мещерского, «вся Россия горьким 20-летним опытом дознала, что суд присяжных – это безобразие и мерзость, что гласность суда есть яд, что несменяемость судей есть абсурд и т.д.». Но у суда были не только противники, но и защитники. Прежде всего, это было Министерство юстиции, которое всячески препятствовало всем попыткам провести существенные преобразования в этой сфере. Эта тактика принесла свои плоды.
Судебные уставы 1864 г. в основном уцелели.
Суд в большинстве случаев оставался гласным, дела разбирались при участии адвокатов и присяжных заседателей. Но все же некоторые судебные преобразования были проведены в царствование Александра III.
В 1885 г. было преобразовано Высшее дисциплинарное присутствие, получившее право сменять судей. В соответствии с Положением о мерах к охранению государственного порядка суд мог объявляться закрытым, из ведения суда присяжных были изъяты дела по политическим преступлениям.
В 1889 г. был повышен имущественный ценз для присяжных заседателей. Незадолго до смерти Александр III назначил министром юстиции Н.В. Муравьева: он должен был не просто продолжить наступление на судебные установления 1864 г., но и завершить его полным и коренным и коренным их пересмотром. Кончина императора заставила отложить этот пересмотр. Независимый суд присяжных просуществовал в России до 1917 г. Политика в отношении печати. При Александре III ужесточилась политика в отношении печати. В 1880-е гг. стала строже цензура.
В 1882 г. появились «Временные меры относительно периодической печати», дополнительно стеснявшие издателей газет и журналов и усиливающие их зависимость от властей. «Временные правила» предусматривали «карательную цензуру», которая крайне затрудняла возобновление приостановленных изданий. Помимо этих правил издаются десятки ведомственных циркуляров, запрещающих помещать в периодике определенную информацию (о земствах, об эпидемиях, волнениях рабочих, некоторые международные проблемы.
Накануне 25-летия отмены крепостного права было запрещено упоминать в газетах и журналах об этом событии). Были закрыты многие печатные органы: «Голос», «Молва», «Страна», «Отечественные записки» и др. Всего за годы царствования Александра III было закрыто 15 газет и журналов, запрещено 72 книги (в том числе произведения В.А. Гиляровского, В. Гюго, Н.С. Лескова, Л.Н. Толстого и др.). «Однако закрывались не только «левые» издания. Например, газета «Восток», закрытая в 1886 г., считалась изданием «правым», даже националистическим.
Упростился сам порядок прекращения издания газет и журналов. Теперь для этого достаточно было решения четырех министров (внутренних дел, народного просвещения, юстиции и обер-прокурора Святейшего Синода).
Цензуре подлежали библиотечные собрания, откуда изымались книги, содержание которых могло поколебать верноподданнические чувства в стране. Тем не менее, цензурная политика самодержавия так и не смогла осуществить поставленных перед ней целей: установить контроль над интеллектуальной жизнью общества, водворить в ней казенное единомыслие.
Контрреформы Александра III увенчались весьма противоречивыми результатами, чреватыми новыми потрясениями: стране удалось добиться небывалого для нее промышленного подъёма, удержаться от участия в войнах, но при этом усилились социальные волнения и напряженность. В этом, собственно, и заключается главный итог царствования предпоследнего русского императора Александра III. Как ни парадоксально, дворянский царь крестьянской страны, больше всего опасавшийся усиления революционных проявлений, сделал все, чтобы приблизить Россию к революции.
